Литературная ролевая игра Лилии и дрозды - последние годы правления Генриха III Валуа
 
ФорумФорум  ПоискПоиск  Последние изображенияПоследние изображения  РегистрацияРегистрация  ВходВход  



Господа,
данный форум на сегодняшний день находится в "спящем" режиме.
Желающих принять участие в литературной ролевой игре
приглашаем на ресурс Game of Thrones.
С уважением, Gall.




 

 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!

Перейти вниз 
АвторСообщение
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:49:39

1. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!
2. Анрио Наваррский и Анриетта Неверская.
3. 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов.
4. Продолжение ночного свидания на балу в ратуше.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:50:31

Анрио Наваррский

Ночь медленно умирала. Вздрагивала от предрассветной прохлады. Испуганно прятала драгоценные звёздные украшения под густую вуаль тумана. Бледнела, становилась прозрачной. Судорожно вздыхала лёгкими порывами ленивого ветерка. Цеплялась ослабевшими пальцами сумерек за самые тёмные закоулки. Скрывалась в призрачных тенях от домов, деревьев и случайных прохожих. И всё же – не могла остановить неизбежной агонии.

В этом зыбком утреннем мире, который, казалось, балансировал на грани между явью и сном, опьянённый и счастливый, Анрио чувствовал себя странно прозрачным, почти стеклянным. Внутри у него воцарилось хрупкое равновесие, которое можно было разрушить любым самым незначительным жестом, негромким звуком или даже неуместной улыбкой. Поэтому молодой человек, покинув праздничную ратушу, двинулся к Гревской площади окольными путями, старательно избегая широких улиц и шумных толп гуляющих.

Ему нравилось ощущать на коже холодные и влажные поцелуи рассвета. Бездумно идти по сумрачным переулкам, сливаясь со сгустившейся здесь темнотой. Слышать мечущееся эхо собственных шагов за спиной и тихо смеяться, запрокидывая лицо к быстро выцветающему небу. В этой безумной и опасной прогулке было столько свободы и безмятежного доверия к судьбе, что Генрих пил её, будто хмельное вино – мелкими глотками, наслаждаясь каждой каплей неповторимого напитка.

Голова приятно кружилась, а по всему телу волнами растекалась воздушная лёгкость. Мысли были короткими, обрывочными. Думалось ни о чём, и это было правильно и хорошо. Вспоминался маскарад, бесконечный хоровод драгоценных масок, мерцание свечей и сладкий запах духов герцогини. Хотелось, чтобы эта дорога из прошлого – в будущее, длилась вечно...

Однако всё хорошее, впрочем как и всё плохое, к сожалению или к счастью, имеет свойство рано или поздно заканчиваться. Вот и сонные улочки Парижа, несмотря на все старания юного Бурбона, вывели его наконец к уже знакомому читателям особняку на Гревской площади. На мгновение остановившись в нерешительности, Наварра оглядел неприступную цитадель, которую намеревался взять приступом. Дом явно строился на века. Мощная кладка, гладко пригнанные друг к другу камни. Великолепный архитектурный ансамбль. Именно глядя на такие здания, наверное, спустя много веков, у Виктора Гюго родится мысль о том, что архитектура – это застывшая музыка.

Но молодой король не был сейчас склонен к поэтическим сравнениям. Выведенный из романтического состояния грубой необходимостью – проникнуть в обиталище той, что одарила надеждами и велела дождаться, он как-то сразу перестал любоваться красотами майского утра. Его цепкий взгляд безуспешно скользил от балкона к балкону, от парапета к аркам, от балюстрады к карнизам, от окна к окну... Пока не наткнулся, по-видимому, на то, что искал. Это было обыкновенное окно во втором этаже. Единственное, чем оно отличалось от всех прочих, так это тем, что было полуоткрыто, словно бы приглашая героя-любовника: «Входи! Меня открыли специально для тебя!»

И опытный гость с удовольствием воспользовался полученным приглашением. Гибкое и сильное тело слушалось своего хозяина с поражающей безупречностью. Беарнцу не понадобилось много времени, чтобы преодолеть препятствия на пути к спальне её светлости. Зная толк в подобного рода делах, завзятый ловелас не разменивался на мелочи и упрямо шёл к намеченной цели. Спустя четверть часа, он – усталый, но довольный собой – с интересом разглядывал комнату, в которой очутился.

Не найдя в изысканном и со вкусом подобранном интерьере ничего, на его взгляд, заслуживающего внимания, Наваррский со вздохом опустился на роскошное ложе под парчовым балдахином. Закинув руки за голову, он уставился в потолок, украшенный лепниной, и сам не заметил, как заснул.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:51:02

Анриетта Неверская



После танца и прелестного общения с королем Франции, герцогиня Неверская, не ожидая окончания бала, спешно покинула ратушу. Спускаясь по ступенькам главного входа без маски на лице, Анриетта лучилась обаянием. Ночь еще не уступила своих прав беспокойному утру и лишь свет факелов отражался в сияющих глазах дамы. Внимательные взгляды придворных, на виду у которых разыгралась маленькая сцена, провожали ту, которой так милостиво улыбался Его Величество Генрих Валуа. Как только фигура мадам де Невер появилась в нише главного входа, слуга побежал подозвать карету, и она подъехала к лестнице как раз в момент, когда ножки герцогини коснулись последней ступеньки. Оказавшись внутри экипажа, Генриетта откинулась на подушки и звонко расхохоталась. Проходящая ночь подарила ей немало радостных минут. Вспоминая минувшие часы, невестка Гиза не заметила, как ее карета въехала во двор собственного дома. Тут ей сообщили, что гостившая у нее дама, еще не возвращалась. Было нахмурившись, мадам тут же улыбнулась, подумав о том, что если Марго встретилась с Анри, то вполне понятно ее исчезновение. Отдав пару бытовых распоряжений слугам и скинув легкую накидку им на руки, хозяйка особняка близ Гревской площади вошла в здание, миновала гостиную и поднялась в свой будуар.
Картина, явившаяся перед герцогиней, заставила женщину закусить ребро ладони, чтобы не прыснуть со смеху. Король Наваррский, щеголявший на балу в лиловом костюме, теперь в нем же, не сняв плаща и не отцепив шпаги, мирно храпел, развалившись поперек ложа ее светлости. Мощь издаваемых им звуков говорила о отменном здоровье государя, а мерно вздымающаяся грудь о глубоком сне. Вид спящего мужчины ко всему прочему был и весьма трогательным – лицо его было расслабленным и не скрывалось под масками, которые Генрих так привычно носил. Только сейчас Анриетта увидела, сколько морщинок спрятано на его загорелой коже. Она присела рядом и, не удержавшись, с нежностью провела пальцами по щеке Анрио.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:51:28

Анрио Наваррский


Генрих спал без сновидений. Усталость и напряжение последних дней взяли, наконец, своё. К тому же, здоровый организм требовал отдыха ничуть не меньше, чем натянутые до предела нервы и бьющие фонтаном эмоции. Поза его была расслабленной. Длинные ресницы плотно сомкнуты, а губы слегка полураскрыты. Ни забытый на плечах плащ, ни пристёгнутая шпага ничуть не мешали юному Бурбону наслаждаться прелестями пребывания в царстве Морфея. Молодость и крепость тела готовы были компенсировать все неудобства слихвой.

Однако сон Генриха был необычайно чутким, как у дикого зверя. Наученный горьким опытом жизни в Лувре, где опасности поджидали несчастного государя крошечной страны на каждом шагу, он привык просыпаться от едва слышного шороха. Ведь даже за этим мимолётным движением могла крыться смерть или предательство. Поэтому, когда герцогиня вошла в будуар, молодой король сквозь дрёму уловил негромкий звук её шагов. Прикосновение же Анриетты к лицу, каким бы осторожным и нежным оно ни было, заставило Наварру распахнуть глаза навстречу новому дню.

Анрио сладко зевнул, словно большая кошка, издав ленивый мяукающий звук. Прикрыл ладошкой широко открытый рот. Затем потёр сонные глаза кулаками – так делают некоторые мужчины и маленькие дети. Жест получился трогательным и смешным. В конце концов, сочтя ритуал пробуждения соблюдённым во всех деталях, он нашёл возможным улыбнуться её светлости.

С трудом поднявшись (всё тело затекло от лежания в одежде и при оружии), беарнец слегка неуклюже поклонился хозяйке особняка. После чего тут же (как будто невзначай забыв спросить разрешения), снова плюхнулся на кровать и уставился на мадам де Невер снизу вверх.

— Доброе утро, сударыня. – сказал Наваррский хрипловатым со сна голосом. — Надеюсь, оно для Вас и в самом деле доброе?
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:51:51

Анриетта Неверская


Бурбон был похож на большого ребенка, которого заставляют подняться с кровати, а он еще хочет понежиться под одеялом. Поэтому, когда Генрих вновь рухнул на покрывало, Анриетта звонко рассмеялась.
- Доброе, сир, доброе, - взлохматив и без того спутанные от сна волосы короля Наваррского, герцогиня поднялась и подошла к зеркалу. Мадам де Невер начала, скорее вечерний, чем утренний, процесс разоблачения. Первыми в одну из шкатулок, стоящих здесь же на столике, полетели кольца.
- Скажите, Генрих, а вас не учили, спать без оружия и в менее одетом виде? – нежное лукавство скрасило фразу, а в следующую шкатулку лег браслет. Женщина на мгновенье замолчала, размышляя, стоит ли рассказывать Анрио о танце с королем Франции. Подумав, что это не к спеху и время решить этот вопрос еще есть – тем более, что он сам пока не спрашивал, хозяйка особняка сняла серьги и принялась расплетать сложную прическу, от которой уже начинала болеть голова. Виток за витком, изгиб за изгибом она давала волю своим намучавшимся волосам.
Генриетта могла наблюдать за раскинувшимся Наваррой, стоя к нему спиной через отражение в зеркале и радовалась, что он хоть немного поспал. С тем образом жизни, на который он обрек себя в Париже, скорее всего это было почти роскошью.
- А я надеюсь, Ваше Величество, что вы сюда добрались, не привлекая к себе любопытные взоры, - мадам кинула тревожный взгляд Генриху сквозь зеркало, - не уверена наверняка, но что-то мне подсказывает, что вас если не раскрыли, то приметили.– Убрав последнее украшение из волос, женщина закрыла все шкатулки, и взялась за гребень.
- Я повторю вам еще раз: Генрих – вы безрассудны, -расчесывая длинные пряди, герцогиня повернулась к наваррцу и покачала головой в знак неодобрения его поступка.
Отложив, наконец, и гребень, Невер подошла к кровати, и уперев руки в бедра, тепло улыбнулась Анрио.
- И долго вы, Ваше безумное Величество, будете возлежать, вместо того, чтобы помочь даме раздеться? Или вы хотите, что бы я пригласила сюда Люси? – подружка Маргариты Наваррской уже метнула взгляд на дверь, в подтверждение своих намерений.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:52:14

Анрио Наваррский

Анрио с улыбкой следил за действиями госпожи де Невер. Вот она нарочито небрежным жестом бросила кольца в шкатулку. Генриху даже подумалось: «метнула» – настолько эффектным и отточенным было движение. Вот плавно сняла браслет. Казалось, это не драгоценное украшение медленно стекает по тонкому запястью, а нежнейший шёлк струится по гладкой коже, готовясь обнажить сокровенные тайны женского тела. У молодого человека на мгновение захватило дух. Впрочем, ему быстро удалось овладеть собой. Беарнец даже не догадывался, но знал наверняка, что её светлость внимательно наблюдает за ним через зеркало. И рассчитывает, конечно же, собрать обильные плоды страсти с отяжелевших ветвей искушения. Наварру прельщала и будоражила эта завораживающе-чувственная игра, а потому Генриху совсем не хотелось уступать в ней ни единого шанса своей прелестной сопернице. Или союзнице?.. Вот руки Анриетты коснулись роскошных волос, и сложная причёска рассыпалась на множество непослушных локонов. Так могучий водопад начинается с небольшой речушки, расплёскивающейся на каменных уступах, чтобы затем преобразиться во множество переливающихся серебром тугих струй. Они гибкими змеями заскользили по шее и плечам высокородной соблазнительницы; затанцевали, заизвивались под острыми зубьями черепахового гребня. И этот танец пленял. Заставлял смотреть и смотреть, не в силах отвести взгляд. Тонуть в кружевной вязи движения рук; мечтать о том, как прикоснёшься к этому мягкому чуду, вдохнёшь его неповторимый запах и прильнёшь губами к непокорному завитку у виска – там, где бьётся крошечная голубая жилка, отсчитывая взволнованные удары сердца. Юному Бурбону всегда нравилось смотреть на то, как женщины – эти удивительные и непостижимые существа – расчёсывают волосы. В этом было что-то сродни таинству, сродни искусству, которое рождается у тебя на глазах, и позволяет тебе почувствовать себя причастным.

Очарованный государь так залюбовался прекрасной Анриеттой, что напрочь пропустил мимо ушей все произнесённые её розовыми губками колкости и упрёки в свой адрес. В сущности, он и не пытался проникнуть в суть звучавших речей. Ему было достаточно того, что эту светлую комнату наполняет чуть низковатый и немного усталый голос хозяйки особняка. Поэтому для «его безумного величества» оказался полной неожиданностью тот факт, что герцогиня возвышается над ним, уперев руки в боки, а ослепительные изумруды её бездонных глаз лучатся знакомым лукавством.

— Простите, — с самым невинным видом усмехнулся Наваррский, — кажется, я что-то пропустил?

С этими словами супруг Маргариты Валуа сделал попытку подняться. Однако всеми позабытая шпага (очевидно, благородное оружие возмутило то кощунственное обстоятельство, что с ней обращались неподобающим образом) крепко зацепилась эфесом за беспорядочно свисающие кисти балдахина. И едва Анри привстал, как шпага и балдахин совместными усилиями водрузили его королевскую задницу на прежнее место. Да ещё и сразмаху! Наварра нелепо взмахнул руками, будто пытающаяся взлететь курица, схватился за первое, что попалось под руки – край длинного платья мадам де Невер – и плюхнулся на подушки, хохоча во всё горло над собственной неуклюжестью и комизмом сложившегося положения.

Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:52:43

Анриетта Неверская


Анрио видимо еще не окончательно проснулся, раз пропустил мимо ушей все, что говорила герцогиня. И только мадам собиралась прошествовать к двери и позвать субретку – в конце концов в ее преданности хозяйка особняка не сомневалась – как Беарнец предпринял попытку подняться с кровати. Собственно, Анриетта даже не успела понять, что произошло, когда некая неведомая сила потянула ее в сторону постели. Тихонько вскрикнув, женщина опрокинулась прямо на хохочущего государя. Каскад медных волос, взметнувшись языками пламени, тяжелыми прядями опустился на довольную физиономию утреннего гостя. Хорошо, что подруга Маргариты успело рефлекторно выставить перед собой руки, которые только чудом не проехались по лицу юного монарха, упершись в его плечи, иначе ее лоб неминуемо столкнулся бы со лбом венценосного супруга принцессы Валуа. Наблюдая вместо лица любовника клокочущую груду собственных волос, принцесса Клевская не сдержалась и ее журчащий смех зазвучал в будуаре, сливаясь с хохотом Бурбона. Ее Светлость устроилась удобнее на неожиданном «матрасе» и уперла локти в грудь правителя королевства Наваррского, а подбородок возложила на переплетенных пальцах, предварительно убрав рассыпанные локоны с лица Его Величества.
- Да, Генрих, зато вы только что не пропустили самое нелепое падение в моей жизни, - глядя сверху вниз в черные очи Наварры, чуть приопустив ресницы и задорно улыбаясь, заметила Генриетта, - и с вашими талантами, вполне возможно, что оно далеко не последнее.
Герцогиня встряхнула ножками, скидывая туфли, не особо заботясь, каким образом это отражается на теле молодого человека, и, согнув их в коленях, подняла свои пятки к потолку. Только эфес шпаги, по вине которой произошла вся комичная ситуация, не слишком уютно упирался в бедро. В целом же госпоже де Невер было весьма комфортно.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:53:06

Анрио Наваррский

— Стало быть, Вы, моя дорогая, — падший ангел. — продолжая улыбаться, сказал Анрио. — И, право, мне бы очень хотелось, чтобы все Ваши падения в прошлом, настоящем и будущем заканчивались столь же благополучным образом: не нанося вреда ни Вашему прелестному телу, ни Вашей безупречной репутации. — добавил он, ёрзая на парчовом покрывале поверх атласных простыней.

Лежать было откровенно неудобно. Хрупкая на вид герцогиня в остатках праздничного облачения, как оказалось, весила отнюдь немало. К тому же злополучная шпага начала больно впиваться в бок, очевидно, намереваясь проткнуть своего незадачливого хозяина в отместку за все сегодняшние унижения. Словом, странные судорожные телодвижения со стороны молодого государя были вовсе не признаком с трудом сдерживаемой страсти и тем более — не попыткой ещё раз продемонстрировать свои таланты в области организации «нелепых падений» отдельно взятых представительниц Клевского семейства.

Мадам де Невер тем временем вольготно устроилась на груди у своего гостя. Острые её локотки впились под рёбра несчастному Наварре; процедура же освобождения Анриетты от туфелек доставила юному Бурбону вовсе не приятные мгновения, как могло бы показаться со стороны, а мучительную боль от изменившего своё местоположение холодного оружия, совершенно неуместного в постели. Особенно, в постели со столь темпераментной женщиной, какой была очаровательная наперстница Маргариты Валуа.

Однако губы мужественного беарнца по-прежнему улыбались. Ресницы слегка дрогнули, скрывая взгляд, полный жестокой муки и, что само по себе удивительно, — необузданного веселья. Несмотря на все испытываемые неудобства, Наварра даже в такой дурацкой ситуации оставался самим собой — человеком с отличным чувством юмора, умеющим посмеяться не только и не столько над другими, сколько над самим собой.

Его руки медленно скользнули вдоль торса, намереваясь в обход добраться до шпаги и как-нибудь, исхитрившись, отцепить её, дабы облегчить нестерпимые страдания. Попросту скинуть с себя её светлость на кровать рядом — такая мысль ветреную голову прожжённого ловеласа не посещала. Это было бы и нетактично, и неосмотрительно, и негалантно по отношению к даме. А Генрих, невзирая на всё то, что о нём болтали при дворе, был совсем не последним кавалером, ставившим желание женщины превыше собственных выгод и удобств.

Но в этот самый момент, когда манёвр, казалось, удастся завершить безо всяких последствий, в носу у монарха нестерпимо зачесалось. Толи прогулка по предутреннему Парижу не пошла ему впрок, толи резкий и терпкий запах духов обворожительной визави, находившейся слишком близко, так на него подействовал... Не суть важно. Главное, что ко всем бедам невезучего сына Жанны д’Альбре в это недоброе утро добавилось почти невыносимое желание чихнуть. Руки же, как на зло, были далеко от лица — где-то в складках платья любвеобильной супруги Луи Гонзаго; где-то там, где они безуспешно пытались нащупать проклятый эфес.

Сделав последнюю отчаянную попытку изменить расположение своего королевского организма в пространстве будуара госпожи де Невер, Анри наконец сдался на милость победителя. Силы к сопротивлению окончательно покинули молодого человека, и он, широко распахнув глаза навстречу неминуемой гибели, покрепче обнял хозяйку особняка. А затем быстро спрятал лицо в складках её платья, сжавшись в комочек, будто испуганный ребёнок. Совершив все эти предварительные приготовления, Генрих перестал сдерживаться, и оглушительное «Апчхи-и-и-и-и-и-и!» сотрясло кровать, балдахин, прикроватный столик и, разумеется, обоих, лежавших на кровати. При этом сквозь продолжительное «Апчхи-и-и-и-и-и-и!» явно были слышны едва сдерживаемые приступы хохота.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:53:29

Анриетта Неверская



Судорожная возня беарнца мало тревожила герцогиню. И не потому, что ей было так уютно от его изысканий, а потому что прижавшись к мужчине и пригревшись у него на груди, мадам ощутила опустившуюся на нее усталость последних суток, за которые много чего успело произойти. И если Анрио заерзал от того, что его придавил к кровати пышный бюст Анриетты, то ничего страшного – потерпит – не настолько уж и тяжел груз для полного сил поспавшего организма. Но вот ведь невезуха – чем умиротвореннее себя чувствовала дама, блаженствуя от того, что тело отдыхает, тем больше трепыхался Генрих. Несмотря на все сотрясания, которым подвергал ее юный монарх, веки родственницы Лоррейна неумолимо тяжелели и опускались. Когда же Бурбон уткнулся куда то в платье под рукой и издал совершенно невообразимый звук, уморительно чихнув, госпоже де Невер вздрогнула и рассмеявшись раскрыла, было сомкнувшиеся глаза. Было очень щекотно – Генрих, как слепой котенок возился под ней, и весь дрожал – похоже, от смеха. Опасаясь, что бедолага так и задохнуться может, Генриетта подалась чуть в бок и съехала на мягкое покрывало собственной постели.
- Будьте здоровы, сир, - улыбнулась хозяйка будуара, наблюдая перед собой веселое лицо мужа Маргариты, и погладила его скуле. В отличие от трясущегося Генриха, кровать таила в себе опасность иного рода – Невер могла совершить то, за что не далее четверти часа назад распинала своего гостя – уснуть, не раздевшись. Светлая мысль на счет того, что это нелогично будет с ее стороны, посетила герцогиню уже на пути в страну снов. Ее рука безвольно упала на плечо наваррца, ресницы сомкнулись, ямочки от улыбки сошли с щек, и только легкий ветерок беззвучного дыхания, да мерно вздымающаяся грудь, говорили о том, что принцесса Клевская находится еще среди живых. Но мирские заботы сейчас совсем не тревожили мирно спящую женщину. Проснувшись, мадам пожалеет, что ей недостало сил снять праздничный наряд, ибо в нем отдых был не полным, но это будет несколько позже. Ныне подобные пустяки не заботили спящую даму, так же как и то, что Генрих Наваррский остался без обещанного продолжения содержательного разговора о погоде.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:53:52

Анрио Наваррский

Надо честно признаться, Генриха несказанно удивило столь спокойное и можно даже сказать — безразличное — отношение герцогини к тому, что произошло. Женщина вздрогнула от неожиданности. Очевидно, ей было уютно, и она начала задрёмывать, наслаждаясь покоем и тишиной. Распахнула ослепительные изумруды глаз на хохочущего монарха, негромко рассмеялась в ответ и легко соскользнула на кровать рядом с Наваррским. «Давно бы так!» — несколько ворчливо подумал молодой человек, ощущая приятную лёгкость в теле, освобождённом от дополнительного груза.

Анрио сладко потянулся, закинув руки за голову и улыбаясь наступившему дню. На сердце у него было светло и весело. Озорство и стремление совершать шалости переполняли мысли юного Бурбона в этот счастливый и беззаботный момент его насыщенной приключениями жизни.

— Благодарю, сударыня. — проговорил он, утирая выступившие в уголках глаз слезинки — последствия необузданного веселья и громогласного «Апчхи-и-и-и-и-и!». — Право, с моей стороны это было весьма неучтиво. И всё же, увы, что бы там не говорили наши многомудрые философы, как бы не воспевали поэты красоту и силу человеческого тела и духа, а природа всё же сильнее нас, и, к сожалению, отнюдь не в нашей власти совладать с естественными потребностями...

Тут государь всея Наварры наконец изволил обнаружить, что разговаривает со спящей Анриеттой. Лицо её было расслаблено, ресницы плотно сомкнуты. На высокие скулы легли от них длинные чёрные тени. Губы — полураскрыты. Дыхание ровное и безмятежное. Роскошные волосы рассыпаны по плечам и подушкам. Тонкая изящная кисть безвольно свесилась вниз, напоминая гибкую виноградную лозу.

«Однако!..» — растеряно почесал в затылке беарнец. С одной стороны, ему не хотелось будить её светлость. Дама утомлена и нуждается в заслуженном отдыхе. Тем более, что вид спящей женщины — это всегда очень трогательное и томительное зрелище. Вот и теперь, у Анри что-то сжалось внутри в тугой комок, подступивший к горлу волной всепоглощающей нежности. Он уже даже протянул было руку, чтобы бережно поправить выбившийся локон, упавший на лоб прелестной хозяйке особняка, как вдруг заметил, что мадам де Невер до сих пор одета в тяжёлое праздничное платье и туго затянута в корсет.

«Святая пятница! Эй, что же это такое!» — одновременно возмутился и обрадовался молодой король. Возмутился потому, что спать одетым — это он только что испытал на себе — совсем не то же самое, что спать раздетым. А обрадовался тому, что нашёлся отличный повод аккуратно и по делу разбудить принцессу Клевскую. Всё-таки у них были несколько иные планы на это утро. И речь не столько об обещанном искусительницей продолжении их недавней встречи, сколько о нестерпимом желании самого Генриха узнать подробности прошедшего маскарада и, чем чёрт не шутит, кое-какие новости, могущие прояснить политическую ситуацию во Франции.

Наварра, памятуя прежний опыт, сначала встал. Отстегнул шпагу и снял камзол, оставшись в одной шёлковой рубахе с распахнутым воротом. Затем осторожно опустился на ложе рядом с наперстницей королевы Марго. Трепетным и почти невесомым прикосновением поймал пушистый локон обворожительной родственницы де Гизов. Ловко зажал его между двумя пальцами и медленно-медленно провёл получившейся своеобразной кисточкой сначала по щеке, а потом и вдоль линии шеи спящей красавицы.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:54:14

Анриетта Неверская


Анриетта спала спокойно, безмятежно. Ей было уютно и комфортно , несмотря на стягивающие грудь платье. Последние дни изрядно вымотали мадам де Невер. Приезд в Париж, встреча с Габи, побег принца, прибытие королевы Марго в столицу, встреча с Майенном и их общая встреча с самим принцем де Лоррейном и, наконец, бал, где произошла еще одна знаменательная встреча с королем Наварры и не менее знаменательная с государем французским. Все это определенно утомило бы и более сильного человека, чем Генриетта Клевская. Хотя, хвала Господу, герцогиня на здоровье не жаловалась. Вальяжно раскинувшись на собственной постели ее светлость и не подозревала о том, сколько беспокойства доставила Анрио. На мгновенье приоткрыв очи от приятного щекотания щек и шеи, мадам вновь их закрыла, запечатлев образ наваррца в своей памяти в рубахе и с ласковым взором. Улыбнувшись, все еще с прикрытыми веками, герцогиня подняла руку и с нежностью провела по щеке и плечу беарнца. Не в силах держать длань поднятой она уронила ее на кровать.
- Генрих, - словно смакуя каждую букву, произнесла женщина и вытянула руки над головой, сладко потянувшись. С Анри ей не требовалось строить из себя великосветскую даму и соблюдать всю манерность поведения. Мало того, что он уже являлся ее любовником и это стирало многие границы, но он еще и был так естественнен сам, что не хотелось быть чопорной особой. Пальцы Анриетты добрались до торса мужчины и силой приблизили к нему стан госпожи де Невер. Хозяйка особняка прижалась лицом к груди гостя, наслаждаясь его запахом - а чтобы там не говорили, он источал аромат отнюдь не чеснока, с легким выдохом отправляясь обратно в царство снов. Кисти шелка ее медных волос тянулись шлейфом вдоль покрывала, а ноги скрылись под юбками, в поиске тепла.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:54:57

Анрио Наваррский

Окинув безмятежную герцогиню оценивающим взглядом, Генрих понял, что полумерами здесь не обойтись. Её светлость погрузилась в царство Морфея с головой и выныривать оттуда в ближайшее время вовсе не была намерена. Он понимал, конечно, что мадам де Невер необходим полноценный отдых. Вместе с тем, допустить это именно сейчас не представлялось возможным. Спящая Анриетта выглядела трогательно и даже умильно. Анрио с трудом отвёл взгляд от изящной фигурки. Во сне принцесса Клевская была почему-то почти беззащитной. Лицо расслабилось и разгладилось, сомкнутые веки едва заметно подрагивали. Рассыпанные по подушкам волосы золотились в свете рождающегося дня. Совершенно не лишённому романтических чувств и эстетического вкуса молодому человеку было непросто принять решение и нарушить эту прелестную идиллию. Однако делать было нечего.

Осторожно выскользнув из объятий спящей (благо, у него был богатый опыт по этой части), беарнец поднялся и сделал «круг почёта» по комнате. На этот раз он уделил большое внимание обстановке и тем вещам, которые здесь находились. Его ожидания, надо сказать, довольно быстро оправдались. На специальном столике в углу ему посчастливилось найти желаемое. Это был серебряный кувшин с чистой водой для омовения рук или умывания.

Вооружившись этим нехитрым предметом быта, Наварра снова приблизился к ложу, на котором сладко посапывала наперстница королевы Маргариты. Оставив кувшин на полу, юный Бурбон присел на краешек постели. Бережно перевернул сонную хозяйку особняка на живот и принялся ловко расшнуровывать корсет. Занятие это было не из лёгких. Все эти верёвочки, шнурочки и сложные узлы давались отнюдь не каждому кавалеру. Впрочем, у Анри с данной частью женского туалета никогда не возникало особых затруднений. Он столько раз раздевал самых разных женщин, начиная от служанок и заканчивая собственной супругой-королевой, что корсет ближайшей соратницы господ де Гизов был вынужден сдаться без боя.

Справившись с поставленной задачей, достойный отпрыск Антуана Бурбонского и Жанны д’Альбре столь же умело и тактично освободил жену Луи Гонзаго от корсета и верхней части платья. Возиться со сложной конструкцией пышных юбок и тяжёлым кренолином он благоразумно предоставил самой Анриетте. Разумеется, когда она соизволит проснуться. А случиться это должно было немедленно.

Смочив ладони прохладной водой из кувшина, король Наваррский приложил похолодевшие мокрые пальцы сначала к вискам, затем к шее и, наконец, к груди своей очаровательной любовницы. При этом он ничуть не смущённо приговаривал: «Простите, сударыня, это вынужденная мера. Вам, право, необходимо взбодриться. А я, увы, не великосветский франт, чтобы применять более изящные методы. Вы связались с невыносимым человеком и полным деревенщиной — мне чуждо всякое понятие об этикете и об изысканном отношении к даме, которая, о ужас, в моём присутствии засыпает от скуки!»
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:55:17

Анриетта Неверская

Не столько холод рук Анрио, приложенных к женской груди, сколько его занудное бормотание пробудили Анриетту. Ресницы мадам неожиданно разомкнулись, и колючий взгляд впился в лицо беарнца. Госпоже де Невер потребовалось одно мгновенье для того, что бы звонкая оплеуха припечатала к щеке нахала недобрый взор. Только что мирно спящая женщина была на грани превращения в беснующуюся фурию. Она понятия не имела, какое время пребывала в сладком забытие, зато четко осознавала, в каком виде сейчас находится и что позволяет себе ее утренний гость. Так бессовестно раздеть спящую женщину, да еще лапать ее влажными холодными руками могло прийти в голову только Генриху Наваррскому. Влажность висков и шеи радости не добавляла. Судя по особо не переместившимся на кровати лучам солнца, хозяйка будуара смело предположила, что ее сон длился не более четверти часа, а это означало, ко всему прочему, государь всея Наварры был столь нетерпелив, что не позволил своей, уже почти бывшей, любовнице дать отдохнуть. Ее светлость, метнув еще один гневный взгляд на Его величество, резко поднялась на постели, и встала на пол. Быстро избавившись от остатков одеяния, совершенно не обращая внимания на визитера, Генриетта облачилась в пеньюар, и тут ее взгляд упал на кувшин, который Генрих отставил. Ни единый мускул не дрогнул на лице мадам от посетивших ее мыслей. Герцогиня, гордо вздернув подбородок, взяла полотенце, что лежало там же, где когда-то стоял кувшин. Затем медленно подошла к кувшину, стоявшему все также на полу возле беарнца и, присев, налила из него немного воды на ткань. Когда жидкость впиталась, Анриетта протерла лицо, шею, грудь и руки. Казалось, женщина была занята только сама собой. Ее длань опять взяла кувшин и уже собралась плеснуть из него вновь на ткань, как неожиданно движение руки сменило направление, и остатки содержимого сосуда блестящей струей полетели в Анрио. Не важно, куда попала вода, но в целом она достигла своей цели.
- И вам свежего утра, сир, и приятного бодрствования - поднявшись, с приторной улыбкой на устах и смеющимся взглядом возвестила принцесса Клевская, - еще воды? Или, быть может, лучше вина?

Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:55:41

Анрио Наваррский

Король Наваррский не ожидал такой подлости от герцогини де Невер. Нет, он даже предположить не мог, что Анриетта — эта холодная, расчётливая и уверенная в себе женщина с внешностью богини и характером волчицы окажется способна на подобную шалость. Его оглушила и лишила на несколько мгновений дара речи отнюдь не холодная вода, тонкими струйками стекавшая по лицу в распахнутый ворот рубашки. И не кощунственная мысль о том, что кто-то (пусть этот кто-то даже принцесса Клевская) осмелился так поступить с наследником дома Бурбонов. Его обезоружило и одновременно изумило ничем неприкрытое веселье, плещущееся в глазах прекрасной хозяйки особняка. Генриху ещё не доводилось видеть её такой: по-особенному воинственной, чувственной и вместе с тем поразительно естественной в каждом своём движении.

— Доброе утро, сударыня. — смог, наконец, выдавить из себя щедро умытый беарнец.

Кое-как обтерев лицо руками и взъерошив мокрые волосы на голове, отчего они встали дыбом, словно колючки у ёжика, Анрио добавил уже более привычным тоном:

— Теперь, кажется, я понимаю Вашего благородного супруга, мадам. Право, я бы на его месте поступил точно так же — начал держаться от Вас подальше, коли Вы имеете вредную привычку пробуждаться в в столь скверном расположении духа, что для восстановления гармонии Вам непременно требуется совершить какой-нибудь неблаговидный поступок во благо Вашей персоны и во вред какому-либо бедолаге.

С этими словами Наварра встал и демонстративно оглядел себя, уделив повышенное внимание влажным пятнам на рубашке и штанах. Он качал головой, цокал языком и всем своим видом показывал, кто здесь «бедолага», нуждающийся в восполнении нанесённого ему морального и материального ущерба.

Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:57:25

Анриетта Неверская


- Не стоит так убиваться, Генрих, - Анриетта лучилась-таки добротой, - это всего лишь вода. Вчера, капая мне на ковер кровью, вы меньше страдали,- небрежно пожав плечами, герцогиня отставила опустевший сосуд на положенное ему место. – Но коли вы так обеспокоены случившимся, то займитесь пока собой. Хочу есть и пить. Всю воду вы извели на себя, а значит… как это не ужасно, - покачав головой и притворно горестно вздохнув, мадам налила себе вина, из другого кувшина в один из стоящих рядом с ним бокалов. Все это заботливая Люси успела поменять со вчерашнего дня. Супруга Луиджи Гонзаго, прихватив яблоко и ножик для фруктов, небрежно развалилась на кровати, – это значит, - наконец, решила закончить свою мысль дама, - что ко всем ужасным недостаткам жены моего мужа можете добавить распущенность.
Отрезая от яблока небольшие кусочки и, не выпуская при том из рук кубок, ее светлость, что называется, ела фрукт «с ножа» - Простите, сударь, что на правах хозяйки не поухаживала за вами, боюсь просто, что вы восприняли бы подобный жест с опаской. Тем более вино – не вода – следы останутся, - с видом сытой кошки, неохотно лижущей из миски наивкуснейшую сметану, принцесса Клевская сделала глоток вина.
- Но если себе вы доверяете, то вполне можете угостить себя сами, - Генриетта сделала приглашающий жест к столику, откуда набрала провизии для своего маленького пиршества. Взглядом полным серьезности и соболезнования герцогиня одарила сына Жанны д’Альбре, но не удержалась и, состроив потешную гримаску, опустила ножик на кровать и приложила большой палец к носу, сделав в сторону беарнца детский дразнительный жест остальной рукой, но тут же посерьезнев взяла обратно нож, как ни в чем не бывало, продолжая утреннюю трапезу.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:57:54

Анрио Наваррский

— О, да. Страдать в Ваших объятиях, сударыня, представляется весьма непростой задачей. Зато страдания в Вашем присутствии и при Вашем деятельном участии не то, чтобы болезненны, однако малоприятны. В частности, для члена королевского семейства. И, особенно, для мужчины. — парировал Генрих. — Впрочем... Из Ваших слов следует, что от этого пострадал Ваш ковёр? Что же, спешу порадовать: справедливость и законы равновесия всё-таки существуют в этом мире. Мои сегодняшние страдания, похоже, привели к тому, что на Вашем ковре не осталось ни единого пятна.

И Анрио, старательно сохраняя серьёзность, указал на образовавшуюся возле кровати лужу. На её быстро уменьшающейся поверхности (густой ворс прекрасно впитывал влагу) играли яркие лучи весеннего солнца.

Некоторое время Наваррский просто любовался наперстницей своей супруги. Тем, как она грациозно двигается. Как лениво и вальяжно ест яблоко. Как улыбается и язвит. Буквально всё в ней ему сейчас нравилось. Это была не та герцогиня де Невер, которую приходилось знавать беарнцу при дворе Карла IX или в Нераке. Та Анриетта была выдержанной, отчуждённой, высокомерной. Эта — простой, непривычно понятной и близкой. Такое положение вещей и смущало, и радовало, и настораживало предусмотрительного Бурбона.

— Мадам, Вы переменчивы, словно ветер. Право, мне за Вами не поспеть. А потому не обессудьте, но я вынужден воспользоваться Вашим же советом и заняться пока собой, дабы осмыслить и принять всё происходящее как должное. Как реальность, наконец! — решительно заявил молодой человек, принимаясь деловито раздеваться и не обращая больше ни малейшего внимания на свою собеседницу.

Закончив процедуру разоблачения, Наварра остановился в задумчивости, держа ворох промоченной одежды в руках. На лице его отразилась мучительная работа мысли. Он собрал лоб в морщинки, тщательно наморщил нос и прикусил нижнюю губу. Спустя несколько секунд лицо его разгладилось, а губы тронула счастливая улыбка. Прекрасно разыгранная пантомима, якобы, помогла зятю Екатерины Медичи принять какое-то важное решение.

Аккуратно ступая (прежде, чем сделать следующий шаг, достойный отпрыск Жанны д’Альбре вытягивал вперёд ногу и большим пальцем ощупывал ковёр впереди себя: не мокрый ли?), он дошёл до места в будуаре, где солнце светило особенно ярко и по-летнему пригревало. Большое жёлтое пятно его тёплым клубком лежало на ковре. Присев на корточки, король Наваррский бережно разложил свои вещи прямо на полу. Заботливо расправил рукава рубашки, одёрнул воротник камзола и разгладил ладонью штаны. Затем отошёл на несколько метров и с умилением поглядел на открывшуюся его взору картину.

— Вот это другое дело... Так-то лучше. Вода, понятное дело, пятен не оставляет, но ходить в промокшей одежде, несмотря на наше весьма разностороннее воспитание и хорошее образование, мы всё же не приучены. — тихо, себе под нос, приговаривал государь всея Наварры.

Затем Анри приблизился к столику, на котором стояли кувшин с вином и поднос с фруктами. В одну руку он взял кувшин, в другую — чистый бокал. Их на подносе почему-то оказалось несколько. Толи служанка была посвящена в тайны своей госпожи, толи в этом доме просто было так принято. Ну, мало ли кто в гости нагрянет... Через окно.

Вернувшись на кровать и с комфортом на ней усевшись, молодой король принялся наливать вино из кувшина в бокал. При этом руки у него так тряслись, что алая струя то и дело норовила брызнуть в сторону. Но, конечно, ни единая капля так и не проливалась на дорогой шёлк и атлас постельного белья.

— Это от волнения и пережитого потрясения. — невозмутимо пояснял Генрих, обращаясь не то к бокалу, не то к своим рукам. — Мне почему-то казалось, что в этом доме гостям оказывают более дружелюбный приём. Хотя, наверное, его ещё следует заслужить. А мы весьма далеки от этого, не так ли?

Налив, наконец, полный бокал вина (так, что оно едва не выплёскивалось), юный Бурбон поставил кувшин на пол и печально воззрился на «дело рук своих». Вздохнув, он сделал большой глоток и зажмурился, как будто это было какое-нибудь дешёвое и очень кислое пойло.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:58:17

Анриетта Неверская


Генриетта лишь тихо фыркнула, когда Генрих столь «ненавязчиво» напомнил ей о своем сане.
- Анри, будь вы самим папой, это не изменило бы ничего в данное время и в данном месте, - флегматично заметила мадам де Невер, отправляя в рот очередной кусок яблока, - здесь не Наварра и трона в своих покоях я не наблюдаю, так же, как и, Слава Богу, вашей свиты. Да и на голове у вас…- женщина еще раз фыркнула.
Увлеченно трапезничая, герцогиня исподтишка наблюдала за действиями «кавалера». Анрио разделся – она улыбнулась, разложил одежду, будто любовницу на полу, не забыв погладить рукой – тихонько рассмеялась. При всем том яблоку, естественно, доставалось все драгоценное внимание дамы. Но едва беарнец начал светскую беседу сам с собой, челюсти невестки Гиза притормозили перемалывание фрукта, а глаза с любопытством уставились на молодого человека.
- Ай-яй-яй, мой дорогой. И давно это у вас руки трясутся, и строится диалог с самим собой? - тревога в зеленых очах смешивалась со смехом, - Вам определенно нужно показаться лекарю и рассказать ему обо всем, - пережевывание фрукта возобновилось, и был отрезан следующий кусок.
Как бы достопочтимый муж Марго не жмурился, Анриетта знала, что вино отличное, ибо пила его сама, а в винах подружка королевы Наваррской разбиралась неплохо. От того глядя на физиономию гостя мадам только вскинула бровь и отхлебнула из своего бокала.
Нагота мужчины, расположившегося на кровати принцессы Клевской, могла смутить многих великосветских дам, но сия особа повидала немало мужских тел, и, хоть это было и достойно созерцания, чем беззастенчиво занялась дама, краска стыдливости не спешила покрыть щеки герцогини Неверской.
- Сир, когда вы так морщитесь, то напоминаете мне и без слов моего мужа – такое же похожее на сморчок лицо. Вы задались целью пробудить все самые «светлые» мои воспоминания о нем?
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:58:42

Анрио Наваррский

— Да, действительно. Здесь не Наварра... — тяжело вздохнул Генрих. — И это, конечно, даёт Вам, сударыня, полное право издеваться над несчастным изгнанником так, как это будет угодно Вашей душе. — в голосе молодого человека сквозила вселенская тоска. — Жаль, что на моём месте здесь и сейчас, в самом деле, не мог бы оказаться сам Папа... — при этих словах глаза Наваррского мечтательно затуманились. — Святая пятница! Я бы многое дал, чтобы пронаблюдать за тем, как его святейшество сначала бесцеремонно будят, затем оставляют без общества очаровательной дамы... И в довершение ко всему — обливают ледяной водой, негостепреимно лишив завтрака!

Разумеется, юный Бурбон сильно преувеличил несчастья нынешнего утра, постигшие его монаршью персону. Впрочем, будучи натурой творческой и увлекающейся, он этого не заметил, как не заметил и того, что со вкусом прихлёбывает вино, которое ещё несколько минут назад намеревался перед лицом своей любовницы представить отвратительным пойлом.

— Да, я страдаю. — пафосно заявил супруг королевы Маргариты, единым махом осушив бокал. — И это, чёрт возьми, должно быть Вам заметно. Но, очевидно, Вы слегка ослеплены блеском недавнего карнавала, и потому ещё не способны замечать столь тонкие изменения душевного состояния того, кто ради Вас (о, само собой, не первый и далеко не последний!) идёт на благородное безумство.

Беарнец повертел в пальцах пустой бокал и поставил его на пол — туда же, где стоял оставленный им кувшин. Заметив наполовину опустевший сосуд, он цепким взглядом оценил количество жидкости и, по всей видимости, счёл его удовлетворительным, поскольку наклонился к и бережно поднял посудину. Огладив округлые бока и прислушавшись к мягкому плеску, истинный сын своего отца прильнул к носику и сделал несколько больших глотков. Опустив кувшин, вытер мокрые губы тыльной стороной ладони и уставился на принцессу Клевскую невинным взглядом. Как будто он только что впервые увидел её рядом с собой. Глаза его были прикованы к остаткам яблока в руках хозяйки особняка.

— Вы позволите? — вкрадчиво полюбопытствовал Анри, протягивая руку раскрытой ладонью кверху. — Не откажите всеми гонимому страдальцу хотя бы в этой малости! Сами подумайте: я лишён родины, друзей, возможности бывать при дворе... Да просто наслаждаться обществом возлюбленной супруги! И тут — появляетесь Вы: символ сбывающихся надежд и воплощающихся желаний. Та, которой так доверяет моя драгоценная жёнушка и которую я готов боготворить. Неужели даже учитывая всё это (чего, на мой взгляд, уже вполне достаточно) и моё абсолютное неумение галантно обращаться со столь высокопоставленными дамами, как Ваша светлость, Вы не простите мне мои маленькие промахи и не одарите своим снисхождением в виде этого очаровательного огрызка яблока?

Если бы всё это происходило в XX столетии, то по поводу данной речи можно было бы сказать: «Остапа понесло». Наварра чувствовал, что говорит лишнее, но остановиться уже не мог. Это было свыше его сил. Да и ребячество герцогини — такое непривычное и такое заманчивое — дразнило его как красный плащ торреодора дразнит разъярённого быка. Только здесь была отнюдь не боевая ярость, а головокружительный азарт.

— А своего благоверного Вы также обливали по утрам водой и не кормили? — обратив внимание на последнюю произнесённую фразу, наивно хлопая длинными ресницами, спросил Генрих. — Если так, то я соледарен с беднягой Луиджи, и сходство с ним, право, мне даже льстит.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:59:04

Анриетта Неверская

Герцогиня сосредоточено рассматривала огрызок, как раз размышляя откуда отрезать еще кусочек и делится даже остатками яблока не собиралась. Однако последние слова наваррца вынудили ее поднять изумленный взор и пару раз непонимающе моргнуть.
- Разумеется, Генрих, - она говорила так, будто Анрио спросил невообразимую глупость, - и не только не кормила. Еще я наливала ему воды за шиворот, вставляла палочки между веками, чтобы он не закрывал глаза и созерцал мою особу сутками, опускала его мизинец в стакан с водой, когда герцог все же умудрялся заснуть, несмотря на все ухищрения и многое другое. Боюсь, полный список всех наших семейных развлечений утомит благодарного слушателя в вашем лице.
Анриетта так увлеклась, что почти сама себе поверила. Отщипнув ножичком последний кусочек яблочной мякоти, мадам отправила его в рот, игнорируя протянутую руку короля. Проглотив его, женщина на секунду замешкалась, и огрызок воспоследовал за всем остальным фруктом. В изящных пальцах осталась только веточка.
- Простите, сир, - с набитыми щеками молвила дама, - я по утрам не подаю даже монархам. – смилостивившись, визави беарнца все же со вздохом положила оставшийся черешок в мужскую ладонь, - Это только ради вас. Отрываю от сердца, можно сказать.
Несмотря на то, что принцесса Клевская абсолютно расшалилась, она ловила на себе недоуменные взгляды Его Величества и понимала, что такой он ее никогда не видел. Но остановить накатившее веселье было уже не в ее силах, и Генрих рисковал испытать эстетический шок.
- А еще, мой дорогой, каждое утро я откусывала маленькие кусочки от Луиджи. Если вы так жаждете быть схожим с ним, можем не изменять этой славной традиции, - произнеся последние слова, ее светлость нахмурилась и окинула гостя плотоядным взглядом. На этом ее запас выдержки иссяк и по комнате разлился звонкий и заливистый девичий смех, полный искреннего задора и молодости.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:59:27

Анрио Наваррский


Генрих предельно внимательно и сосредоточено, не дрогнув ни единым мускулом, выслушал все, что говорила очаровательная хозяйка особняка. Постепенно недоумение в его взгляде сменялось более привычным и подобающим выражением — лукавством напополам с неуемным весельем. Будучи одновременно человеком осторожным и хитрым, король Наваррский в своих суждениях и поступках тем не менее руководствовался простыми житейскими истинами, которые еще ни разу не подводили. Видя, что ее светлость ведет себя, мягко говоря, необычно, молодой человек поначалу растерялся и был несколько обескуражен. Но безоружным и ошеломленным он оставался недолго. Заметив искорки смеха на дне бездонных изумрудных глаз Анриетты, беарнец расслабился и перестал волноваться о душевном благополучии своей прелестной визави.

«Чем, по большому счету, герцогини отличаются от самых обычных женщин? Ну, кроме громкого титула и умения с подобающим почтением приседать в реверансе? Да, пожалуй, ничем... Значит, и у наперстницы ее величества Маргариты Наваррской наверняка могут быть свои маленькие слабости и тщательно скрываемые наклонности». — рассудив таким образом, юный Бурбон с чистой совестью и легким сердцем вернулся к реальности.

Реальность, в свою очередь, порадовать несчастного монарха ничем приятным не могла. Обнаружив на своей протянутой ладони сиротливо лежащий черенок от яблока, Наварра в удивлении приподнял брови, широко распахнул глаза и уморительно захлопал по-женски длинными ресницами, как будто намеревался с их помощью взлететь. Очевидно, не поверив собственным глазам, он немного потыкал злополучную палочку пальцем. Поднес к лицу, понюхал и даже попробовал на вкус. Результат его, понятное дело, не удовлетворил — съедобным этот предмет не был, и после всех проделанных с ним манипуляций данного волшебного свойства отнюдь не приобрел.

Наконец, убедившись в том, что его надежды были коварно обмануты, а пламенная речь пропала в суе, не возымев должного действия на жестокосердную супругу многократно упоминавшегося здесь Луиджи, Анри засунул остатки веточки в рот и с видом великомученика принялся сосредоточено работать челюстями. При этом его взгляд выражал такую вселенскую печаль и смирение, что даже у человека черствого и невосприимчивого защемило бы где-то в груди, напомнив о существовании такого жизненно важного органа, каким является сердце.

С трудом сглотнув — слюна была отвратительно вязкой и горькой — жертва каверзной герцогини уязвленно уставился на свою собеседницу. Та в этот самый момент горячо и убедительно произносила прочувствованные слова о традиции каждое утро откусывать по кусочку от бедного мужа, которую она намеревается перенести теперь еще и на любовника.

Не произнося ни слова, однако при этом умудряясь каким-то непостижимым образом с поразительной точностью копировать повадки и ужимки насмерть обиженного ребенка (вплоть до переполненных едва сдерживаемыми слезами огромных карих глаз), Генрих отвернулся от мадам де Невер, трогательно обнял подушку и оскорбленно засопел, предоставляя Анриетте делать все, что она посчитает нужным.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 21:59:50

Анриетта Неверская

Первый приступ веселья закончился выступившими, отнюдь не наигранными, слезами на глазах Ее светлости. Смахнув их кончиками пальцев, но все еще хихикая, мадам де Невер в очередной раз восхитилась способностям Анрио к притворству. Натуральность, с которой Его величество король Наварры изображал оскорбленное в лучших намерениях дитя во всем фарсе, что разыгрывался здесь, давала пищу для размышлений. Человеку, «играющему» так образно, не стоило никакого труда изобразить, что угодно и когда угодно. Герцогиня и раньше знала об этом таланте юного Бурбона, и сейчас лишь вновь убедилась в его наличии и великолепии. Немного свесившись с кровати, она поставила на пол свой бокал, предварительно сделав еще глоток из него, и небрежно бросила туда же нож для фруктов. Когда нехитрые манипуляции были позади и руки дамы освободились, ее особа откинулась обратно на подушки. Уже спустя мгновение голова Анриетты обратилась в сторону спины обиженно сопящего Генриха. Увиденное заставило женщину стыдливо прикусить нижнюю губу – чуть смуглая кожа Беарнца была покрыта темно-бордовыми, почти черными, длинными полосами. Это немое свидетельство их встречи накануне подняло теплую волну, что пронеслась по телу мадам. Едва касаясь царапин, ноготок Ее светлости стал повторять их контур.
- Пожалуй, Анри, - чуть насмешливый голос был пронизан нежностью, - пока достаточно и того, что отщипнули от вас вчера. Судя по вашей спине, вы должны быть со мной согласны. А посему… Приятных сновидений сир.

Почти в точности скопировав позу монарха, укрыв ноги полой пеньюара, принцесса Клевская отвернулась от соседа по кровати и затихла. В будуаре раздавалось лишь сопение, издаваемое государем.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 22:00:09

Анрио Наваррский


Нежное прикосновение Анриетты вынудило короля Наваррского крепче стиснуть зубы. Эта женщина пробуждала в нем слишком сильное желание одним своим видом. И даже багровые царапины на спине, очерченные изящным пальчиком герцогини, не могли заставить Генриха изменить свое отношение. Скорее наоборот — испытанная накануне сладкая боль рождала в теле жаркую волну истомы. Но вот так сразу взять и отказаться от дурашливого тона, выбранного при нынешней встрече, молодой человек не мог. Поэтому, поизображав обиженного ребенка для приличия еще несколько минут и видя, что ничего из этой затеи уже не получится, Анрио наконец не выдержал. Резко обернувшись, он обнаружил мирно почивающую рядом с ним мадам де Невер. На этот раз никаких трепетных чувств данное зрелище в сердце беарнца не затронуло. Окинув женщину оценивающим и вместе с тем страстным взглядом, юный Бурбон довольно бесцеремонновзялся за роскошный пенюар, которым прелестная визави укрывалась.

— Довольно, сударыня. — наклонившись к самому уху ее светлости, горячо прошептал Наваррский. — Всего должно быть в меру, иначе спектакль рискует наскучить привередливому зрителю. Так не будем же разочаровывать друг друга, душа моя.

Продолжая говорить, он легко откинул полы воздушного одеяния хозяйки особняка, а его губы жадно прильнули к губам наперстницы Маргариты. Чувства, которые он при этом испытывал, поражали глубиной и разнообразием. Здесь были похоть дикого зверя, истосковавшегося по своей самке, трогательная забота и стремление утопить возлюбленную в изысканных ласках, волнение и твердая уверенность в своем праве.
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 22:00:28

Анриетта Неверская


То, что Анрио первым капитулирует в этой шутливой войне, с самого начала, не вызывало сомнений у Анриетты. Слишком горяч для долгого сокрытия своих желаний, когда в том нет необходимости. В их присутствии герцогиня была уверена, так же, как в том, что сейчас этот человек ее целует. Присутствие здесь, взгляды, улыбки, жесты, даже внутренний огонь в глазах – все это ни о чем не говорило, когда речь шла о Генрихе Бурбоне. Но… во-первых, любая женщина обворожительна для мужчины, когда он имеет к ней не только личный интерес. И во-вторых, за последние дни принцесса Клевская смогла разглядеть, насколько они похожи. Они оба совершали безумные поступки, с четким представлением возможных последствий, но все же они их совершали. Расчетливость не мешала эмоциям, а чувства осознанию реальности.
Мадам сама еле сдержалась от подобного порыва и помогла ей в том только лишь женская гордыня. Потому, когда Наваррский прикоснулся к ее устам, он нашел горячий отклик со стороны любовницы. На мгновение отстранившись, Генриетта лукаво улыбнулась.
- Вы правы, сударь – довольно, - одна рука подружки Марго обвила шею монарха, а другая скользнула по его торсу. Целуясь до боли в губах, герцогиня Неверская притягивала к себе все ближе утреннего визитера. Она отдавалась этой страсти неистово и без тени сомнения. Что-то первобытное, и отнюдь не только плотское влечение, объединяло двух людей, живущих на закате 16-го столетия. И это нечто останется под пологом кровати в особняке с резными балкончиками близ Гревской площади
Вернуться к началу Перейти вниз
Перо автора
joueur
Перо автора



2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  Empty
СообщениеТема: Re: 2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!    2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!  EmptyСб 12 Фев - 22:01:00

Анрио Наваррский

Генрих не сомневался в своем поступке. Он знал и чувствовал, что его прелестной визави эта очаровательная игра тоже успела наскучить. Уступая своим желаниям, он вместе с тем уступал и женщине, которая готова была капитулировать, но в силу природных качеств, всегда ставивших женщину на ступень выше мужчины в иерархии жизни, не могла себе этого позволить. Тонкое психологическое чутье не Раз подсказывало молодому человеку верные решения, а потому юный Бурбон привык ему доверять. Губы герцогини обожгли беарнца жарким поцелуем; нежные руки двумя шелковыми лентами скользнули по его телу, вызывая томительную дрожь. И Наваррский окончательно перестал в этот момент быть королем и политиком.

Любовь — это тайна. Нет, даже таинство. Таинство, которое творится между двоими. Таинство огня, страсти, трепетных прикосновений и выразительных взглядов. А за таинством не принято наблюдать, иначе оно превращается в пошлый и нелепый балаган. За сим, дорогой читатель, предоставим Анрио и Анриетте свободу от нашего пристального внимания, ибо они любят, а значит — свершают таинство.

Эпизод завершен
Вернуться к началу Перейти вниз
 
2 мая 1578 года, Утро в особняке на Гревской площади, около 7 часов. Политика - политикой, а есть дела и поважнее!
Вернуться к началу 
Страница 1 из 1
 Похожие темы
-
» 29 мая 1578 г. Утро. Анжер. Дорожные разговоры.
» 2 мая, 1578 года. Лувр. "Утро добрым не бывает"
» 2 мая 1578 года. Утро. Дом герцогини де Невер. Вот так вот! Вуаля!
»  2 мая 1578 года. Утро. Дом герцогини де Невер. Кабинет
» 2 мая 1578 года, Бал в ратуше, после 2х часов ночи."Серебряный танец под покровом маскарада"

Права доступа к этому форуму:Вы не можете отвечать на сообщения
Литературная ролевая игра Лилии и дрозды :: Возрождение :: Le present... :: Франция: Париж-
Перейти: